В последние годы Нижнетагильский музей изобразительных искусств успешно участвует в конкурсе на гранты «Меняющийся музей в меняющемся мире» благотворительного фонда одного из богатейших людей России Владимира Потанина. Вот и в нынешнем году нашим музейщикам сопутствовала удача. Проект «Исконный свет Салафиила. Светоживопись Павла Голубятникова» (о его презентации и открытии выставки мы писали в номере «ТВ» за 25 октября с.г.) удивляет, прежде всего, свежестью подачи и раскрывает личность художника с разных сторон. Оказывается, ученик Кузьмы Петрова-Водкина серьезно раздумывал над тем, как управлять пучком света, чтобы, пропустив его через призмы, добиться конкретного цветового изображения. Сегодня, когда человечество делает открытия в разных областях науки чуть ли не каждый год, это не производит ошеломляющего впечатления, но тогда, в 30-40-е годы прошлого века, так мог мыслить только непризнанный гений. И все это — на фоне политических репрессий, дышащей в затылок войны и самопожертвования во имя физического спасения своей семьи. Складывается такое впечатление, что чем труднее художнику было жить (а умер он от голода в блокадном Ленинграде), тем светлее были его картины и мысли.

Меня до сих пор удивляет высокий коэффициент человеческого в этой личности и ее лирическое начало – те стихи, которые Павел Голубятников писал для себя, а не ради известности и славы. Просто они помогали ему изливать свои чувства, когда он «выдыхался» на живописи. И было это искренне и музыкально, как у современников – А. Блока, В. Маяковского, Д. Бурлюка. Мы знаем, что лира тревожила и Леонардо да Винчи, и Николая Рериха, и других живописцев. Из тагильских художников стихи пробовал писать Лев Перевалов, и не он один. Но Павел Голубятников и здесь выделяется своей обостренной непосредственностью. Можно показать свое умение с подтекстом – мол, я могу это делать, а можно естественно жить в поэтической стихии. В этом случае, пусть строки его иногда и не вполне совершенны, мы имеем дело с настоящим лириком.

Я не хочу повторяться, но смею напомнить, что одно открытие порождает другое. И в этом смысле первая выставка работ Павла Голубятникова, прошедшая в Нижнетагильском музее изобразительных искусств в честь столетнего юбилея художника в 1992 году, имеет особое значение – мы пережили эстетическое удивление и изумление, когда слова уже не добавляли больше ничего к таким потрясающим работам, как «Быки. Жаркое лето», «Портрет жены с курицами», «Голубь мира» и «Автопортрет». Вот почему меня и возмутили неточности в подписях под ними и заголовок главы «Купание красного быка» в рассказе о живописце, который был опубликован в книге «Нижний Тагил. 285 лет». Мы вновь прославились на всех континентах, в своем издательском рвении перепутав коня с быками. Вот к чему приводят «всезнайство», торопливость и непрофессионализм.

Но постараемся забыть об этой досаде. Наверное, не случайно, что работы Павла Голубятникова пробуждают вдохновение поэтов. Юная Ирина Каренина в своей первой книге «Исповедь Пьеро» призналась ему в любви:

О, больше я просить не смею:

Я рада помнить облик твой

И утонченную камею

Лица, отлитого луной.

Я тоже вижу этот облик в «Автопортрете» художника и задумываюсь о многогранности талантливых людей. Прочитав сборник стихотворений Голубятникова, я не стал решать для себя дилемму – поэт он или не поэт. На мой взгляд, все-таки поэт, потому что ощущение цвета и света пронизывает каждую строфу.

Однако вернемся к выставке 1992 года. Не будь ее тогда, не было бы и нынешнего проекта. И надо сказать большое спасибо конкретным людям, которые в итоге собирательской, научно-исследовательской, реставрационной двадцатилетней работы дали картинам Павла Голубятникова новую жизнь. В их числе тагильчане Э. П. Дистергефт, А. А. Наседкина, москвичи, сотрудники Всероссийского реставрационного центра имени И. Э.Грабаря П. М. Горнунг, В. И. Шульгин, Н. А. Комарова, В. В. Кречетов, В. Е. Спиридонов и заведующий мастерской Санкт-Петербургского НИИ Академии художеств С. Н. Грива. Именно они спасли 70 его картин, и это – подвиг.

Идеологическая основа нового проекта по картине Павла Голубятникова «Архангел Салафиил» не вызывает у меня сомнений, как это было с другим музейным проектом «Солдаты…». Авторская группа в составе Е. Ильиной, Л. Смирных и архитектора М. Подольского потрудилась основательно и на совесть. Особенно удачно и метафорично освоил окружающее пространство Михаил. Вязкая, решетчатая, набитая мешками мусора стена олицетворяет кошмарную социальную среду страшного времени, когда смелых мыслей боялись все, но Голубятников не боялся, так как его мысль была крылатой и свободной. А если человек свободен, то он не боится опричнины, сообщается с Космосом и внутренне готов совершить восхождение на вершину творчества и интеллекта.

Было бы оплошностью не сказать вот еще о чем. Благодаря физическому открытию Павла Голубятникова и экспериментальной части проекта, выполненной кандидатом физико-математических наук Евгением Яблочковым и его помощницей Дашей Козловой, мы познакомились, и это уже неоспоримый факт, с новым течением в современной живописи, которое вступает в противоречие с традиционным искусством самого Голубятникова и его коллег. Но в любом случае этот конфликт не носит трагического подтекста и вскоре исчезнет, так как природа мудрее нас и всегда стремится к гармонии. А пока ангел

Салафиил идет, горит его любовь!

Он жизнь на землю возвращает…Василий ОВСЕПЬЯН

Городская газета "Тагильский вариант!"    http://www.tagilvariant.ru