Малявин Ф. Бабы. 1905
Даже с большого расстояния эта картина привлекает наше внимание размашистой манерой исполнения. Своим интенсивным колоритом и ярким узорочьем она напоминает пестрый ковер. Приближаясь, можно различить две крупные фигуры крестьянок - они как бы позируют, красуются перед нами. Хорошо видны их лица и руки, но остальные детали тонут в экспрессивном потоке мазков, условно намечающих развевающиеся платья и полушалки. Распластанные фигуры, струящиеся ткани одежд, занимающие всю поверхность холста, создают впечатление декоративной плоскости, чему не препятствуют даже объемно прописанные головы. В памяти невольно встают образы русского народного искусства.
Подобные темпераментно исполненные холсты, лишенные сюжетного, жанрового начала, но обладающие ярким и интенсивным колоритом, снискали шумную славу художнику Филиппу Малявину, ученику Репина. Хотя лица его персонажей и обладают конкретными чертами, есть в них какая-то таинственность. Не случайно один из критиков - современников автора писал, что в его работах «...чудится всегда невольная и смутная разгадка чего-то особенного в русском духе, какой-то отблеск пожаров, «красный петух» и запах крови, залившей русскую народную историю, вопли кликуш, опахивание деревень, мелькание дрекольев бабьего бунта».
Все эти произведения, так или иначе демонстрирующие своеобразие русской национальной живописи, разумеется производили на заграничных зрителей большое впечатление. Но не меньший восторг вызвали полотна представителей московской школы, писавших в признанной истинно французской импрессионистической манере, особенно работы Константина Коровина.